Dali и живопись
Главным достоинством Сальвадора Дали как живописца, является его стремление к классике и восхищение мастерами эпохи Возрождения.
«Знайте, что с помощью кисти можно изобразить самую удивительную мечту, на которую только способен ваш мозг, — но для этого надо обладать талантом к ремеслу Леонардо или Вермеера»1 — писал Дали в «Дневнике одного гения».
Художник восхищался творчеством Диего Веласкеса и Вермеера Делфтского. На комоде, рядом с фото его умершего брата стояла репродукция Веласкеса «Распятие», которая произвела огромное впечатление на юного Дали. «Благодаря Веласкесу я понял, что такое свет, как надо писать и какова может быть роль зеркал; Веласкес — неиссякаемое сокровище в области математики и точных наук»2 — говорил Дали о художнике. Также он считал, что грубые мазки Веласкеса предвосхитили абстрактное искусство XX века.
Вермеера Дали считал величайшим живописцем и искренне им восхищался: «Я отнюдь не сумасшедший, и все же готов отрезать правую руку, но отнюдь не задаром: я согласен это сделать при условии, что мне дано будет увидеть Вермера Делфтского, который сидит за мольбертом и увлеченно работает»3.
Сальвадор Дали почитал Леонардо да Винчи, отождествляя его с универсальным человеком Ренессанса, одинаково свободно владевшим как искусством, так и науками. Огромную роль в его творчестве сыграл также Иеронимус Босх.
В работах Дали часто встречаются вариации на тему полотна «Анжелюс» Франсуа Милле. По его словам: «...Репродукция «Анжелюса» Милле, которая висела у нас в школе, куда я ходил в раннем детстве, подтолкнула меня к трагическому видению мира, трансформировавшемуся в последствии в параноидально — критический метод»4. Художник олицетворял это полотно с собой и когда, используя радиографический анализ узнали, что в первоначальном варианте Милле изобразил у ног женщины гроб с ребенком, Дали увидел в этом своего умершего брата, а в женщине — мать.
К классической живописи Сальвадор Дали обратится уже в зрелом возрасте, тогда как юный Дали начал свою карьеру с импрессионизма.
«Археологический отголосок «Анжелюса» Милле», 1935
«Кадакес увиденный со спины», 1921
Устремления юного Дали-импрессиониста, сильно отличались от жесткого и циничного Дали-сюрреалиста. В 1919 году он писал своему дяде Ансельмо Доменечу: «Я все больше осознаю сложность искусства, но одновременно наполняюсь радостью и любовью к нему. Меня по-прежнему восхищают великие французские импрессионисты: Мане, Дега и Ренуар, принципам которых я твердо следую»5.
Помимо импрессионизма, под влиянием Пикассо и Хуана Гриса у Дали был период кубизма. Тем не менее, экспериментируя с новыми течениями, живописец уже тогда восхищался и постигал творчество старых мастеров благодаря серии иллюстрированных монографий о художниках «Цветы искусства».
В 1925 году Сальвадор Дали, совместно с другими художниками, публикует «Манифест иберийцев», в котором отрицается современное искусство, а образами достойными подражания провозглашаются мастера прошлого: Энгр, Рембрандт, Веласкес. Также они призывают чтить: Пикассо, Пикабиа, де Кирико.
Изучая различные журналы Дали начинает знакомиться с течениями современного авангарда и постепенно открывает для себя сюрреализм.
Уже через три года после «Манифеста иберийцев» художник выпускает «Желтый манифест», в котором отвергает искусство прошлого и настаивает на том, что символом современного века является машина. Совместно с авторами декларации он составляет список живописцев и литераторов, которые являются полноправными представителями эры кинематографа, джаза и аэроплана. В их числе фигурируют представители сюрреалистического общества и других авангардных течений.
«Кубистический автопортрет», 1923
Благодаря сюрреалистам и Зигмунду Фрейду живопись Дали становится символичной. «Поскольку, — как объяснил Дали, — подсознательная часть мышления поглощена такими элементарными реалиями, как любовь, смерть, время и пространство, то искусство сюрреализма имеет дело с «этими фундаментальными категориями в терминах символов, которые возникают в мозгу — как во сне, так и в часы бодрствования»6.
В отличие от многих сюрреалистов, живопись Сальвадора Дали не была бессистемной, он четко следовал своему параноидально — критическому методу, который сформулировал как: «спонтанный метод иррационального знания, основанный на интерпретативном критическом ассоциировании проявлений безумия».
Параноидально — критическая деятельность является воплощением объективной случайности и рассматривает сюрреалистические образы и явления не изолированно, а в сложном комплексе систематизированных и значимых взаимосвязей7.
В своих творческих скитаниях Сальвадор Дали объявил себя Спасителем живописи от современного искусства: «И — по значению имени — мне было предназначено ни много ни мало как спасти Живопись от небытия модернизма, и это в эпоху катастроф, в той механической и обыденной вселенной, где мы, к счастью и несчастью, живем. Если бы я мог попасть в Прошлое, Рафаэль и иже с ним казались бы мне истинными богами. Наверно, я единственный, кто понял, почему сегодня невозможно приблизиться хотя б ненамного к совершенству рафаэлевских форм. Мое собственное творчество кажется мне большим несчастьем. Как бы я хотел жить в эпоху, когда ничего не надо спасать!»8.
Объявив крестовый поход современному искусству Дали основывался на том, что «почти все современные художники забыли о традициях старых мастеров, и мы больше не вольны делать то, что нам хочется, — «мы делаем то, что получается». Существует испанская пословица, которой народная мудрость определяет плохих художников: «Если получится с бородой — значит, будет святой Антоний, если без бороды — Непорочное зачатие»»9.
В «Дневнике одного гения» Дали, достаточно точно, охарактеризовал современную живопись: «В нефигуративной живописи существует несколько различных степеней несчастья: есть абстрактное искусство, которое всегда производит весьма печальное впечатление; еще грустнее выглядит сам художник-абстракционист; от любителя абстрактного искусства веет уже какой-то настоящей вселенской скорбью; но есть еще более мрачное и зловещее занятие — быть критиком и экспертом абстрактной живописи. Иногда у них там происходят такие странные и абстрактные вещи, что прямо оторопь берет: время от времени вся критика, словно сговорившись, начинает вдруг одного превозносить до небес, а другого наоборот, ругать на чем свет стоит. Тут уж можно нисколько не сомневаться, что и то и другое — чистейшее вранье! Надо быть самым безнадежным, самым последним из кретинов, чтобы всерьез утверждать, что всякие наклеенные бумажки со временем так же покрываются позолотой, как волосы сединой»10.
В итоге, проделав сложный и противоречивый творческий путь, и объявив войну современному искусству, Сальвадор Дали посвятил себя возрождению испанского мистицизма и стремлению показать единство Вселенной, изобразив духовность материи, что, по мнению автора, ему с успехом удалось осуществить.
Примечания
1. Дали С. Дневник одного гения. — М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. — С. 141
2. Рохас К. Мифический и магический мир Сальвадора Дали: Пер. с исп. Н. Матяш. — М.: Республика, 1999. — С. 51
3. Дали С. 50 магических секретов мастерства. — М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. — С. 11
4. Рохас К. Мифический и магический мир Сальвадора Дали: Пер. с исп. Н. Матяш. — М.: Республика, 1999. — С. 77
5. Гибсон Я. Безумная жизнь Сальвадора Дали. / Пер. с англ. Н. Рыбальченко; Т. Михайлова. — М.: Изд-во «Арт-родник», 1998. — С. 64
6. Этерингтон-Смит М. Сальвадор Дали / Пер. с англ. Е.Г. Гендель; Худ. обл. М.В. Драко. — Мн: ООО «Попурри», 2000. — С. 259
7. Сальвадор Дали: Альбом / Авт.-сост. Е.В. Завадская. — М.: Изобразительное искусство, 1992. — С. 18
8. Дали С. Тайная жизнь Сальвадора Дали рассказанная им самим. / Пер. с фр. Юнко А. — Кишинев: Литературный фонд «Axul Z», 1993. — С. 8
9. Дали С. 50 магических секретов мастерства. — М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. — С. 16
10. Дали С. Дневник одного гения. — М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. — С. 232
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
Вам понравился сайт? Хотите сказать спасибо? Поставьте прямую активную гиперссылку в виде <a href="http://www.dali-genius.ru/">«Сальвадор Дали: XX век глазами гения»</a>.