Сеанс одиннадцатый. 26 января 1931 года

Андре Бретон, Альбeр Валантан, Жорж Садуль, Поль Элюар, Пьер Юник.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Садуль, ты уже трахал женщину между грудей?

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Нет. Я не люблю слишком сближенные груди, и мне неприятна сама мысль о том, чтобы их сблизить.

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — Да, с двумя женщинами, обе были моими любовницами.

АНДРЕ БРЕТОН. — Если у мужчин есть болванка между яйцами, то как же это получается, что у женщин ничего нет между грудей?

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — Вопрос из тех, на которые невозможно ответить.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Нет.

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Э... ба... я отказываюсь отвечать на подобный вопрос.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Дождь идет.

АНДРЕ БРЕТОН. — Валантан, чем бы ты хотел заменить свой член?

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — ... Это опрос о сексуальности, черт побери!

АНДРЕ БРЕТОН. — Садуль, чем бы ты хотел заменить воздух?

ЖОРЖ САДУЛЬ. — ... Дыханием.

ПЬЕР ЮНИК. — Бретон, какое впечатление производит на тебя выражение «огонь в жопе», по отношению к женщине?

АНДРЕ БРЕТОН. — Похотливое выражение...

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Бретон, ты считаешь, что Баффо¹ был развратником?

АНДРЕ БРЕТОН. — Об этом надо подумать, но Баффо написал, по крайней мере, одну замечательную поэму, возможно вообще единственную, которая называется «Преувеличения на тему о кошечке».

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Что ты вообще думаешь об эротической литературе — я говорю о той, где все называется своими именами?

АНДРЕ БРЕТОН. — Ничего хорошего (Сада и Луиса я не считаю эротической литературой). Называть все своими именами мне кажется, по меньшей мере, нормальным. Правда с некоторым трудом, но даже перед любимой женщиной (которая не любит, чтобы я так выражался), я называю хуй «хуем», идиота «идиотом» и так далее.²

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Валантан, ты употребляешь в любви слова, которые считаются грубыми — как ты можешь это оправдать? Сексуально?

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — Сексуально они неоправданны. Я любил только двух женщин, одна из которых не стерпела бы этого, поэтому с ней я пользовался аналогами, зато вторая их требовала. Я предпочитал второе первому. Привыкнув, я продолжал их употреблять с женщинами, которых я не любил.

АНДРЕ БРЕТОН. — Вопрос для Элюара: ты получил по почте анонимное письмо, в котором лежат женские трусики, и записка, в которой написано «Я люблю тебя».

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — Трусики новые или ношеные?

АНДРЕ БРЕТОН. — Вопрос, адресованный Элюару, умалчивает этот факт.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Я их выбрасываю.

АНДРЕ БРЕТОН. — Его задело слово «анонимное». Эти трусики принадлежат женщине, которую ты давно не видел.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Тогда я их оставляю у себя. Если я люблю эту женщину и хочу ее снова увидеть, то я неизбежно ее встречу. Если это женщина, которая мне нравилась и о которой я сохранил приятные воспоминания, то я буду растроган.

АНДРЕ БРЕТОН. — Если бы я получил анонимные трусики, я был бы взволнован до глубины души. Я был бы надолго выбит из колеи. Это ужасно серьезно.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Я бы их выбросил.

Бретон, тебя трогает любовь, которую женщина испытывает к тебе?

АНДРЕ БРЕТОН. — Мой пессимизм позволяет мне верить в то, что нет ничего другого, что бы трогало меня больше, чем любовь женщины ко мне, и так будет всегда. Но каждый раз у меня возникает противоположная иллюзия.

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Конечно не в любых условиях... Нет...

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Речь идет о том, чтобы переспать с женщиной, которая вас любит...

АНДРЕ БРЕТОН. — Я не так понял вопрос. В таком случае — нет.

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Тоже нет, если речь идет о женщине, которую я не люблю.

АНДРЕ БРЕТОН. — Валантан, что ты думаешь о том, чтобы мастурбировать и кончать в ухо женщины?

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — Исключено.

АНДРЕ БРЕТОН. — Вопрос чисто сюрреалистический.

ПОЛБ ЭЛЮАР. — Я это уже делал. Очень приятно... Нет, не очень, это зависит...

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Я этого никогда не делал, но мне было бы интересно.

АНДРЕ БРЕТОН. — Это удовлетворит женщину только с одной стороны. Мир плохо устроен.

ПЬЕР ЮНИК. — Ухо создано для языка, а не для хвоста.

АНДРЕ БРЕТОН. — Вспомните Мольера...

ЖОРЖ САДУЛЬ. — А в нос?

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Нет. Терпеть не могу нос. Сложно. Я — против.

ПЬЕР ЮНИК. — Вспомни Куртелина.

ПОЛЬ ЭЛЮАР — Любит ли Бретон лизать женщине глазное яблоко?

АНДРЕ БРЕТОН. — Мне бы очень хотелось быть вампиром, инкубом и гак далее. Но жизнь не оставляет мне времени на лизание глазного яблока, и т. д.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Дело не во времени, просто я всегда это делал и это необыкновенно приятно.

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Это противно.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Это восхитительно.

АНДРЕ БРЕТОН. — Садуль, что ты думаешь о том, чтобы обедать каждый день с желанной женщиной, которая сидит напротив тебя совершенно обнаженная, но к которой ты не имеешь права прикоснуться?

ЖОРЖ САДУЛЬ. — Вот это мне нравится. Это лучше, чем обедать в одиночку.

АЛЬБЕР ВАЛАНТАН. — Я предпочитаю вообще не обедать. Невыносимо. Я в полной готовности и не имею права дотронуться до этой женщины! Ни за что. Я даже в Лувр не хожу!

ПЬЕР ЮНИК. — Я сейчас в довольно пессимистическом настроении, чтобы сказать да, но думаю, что в большинстве случаев это лучше, чем спать с женщиной.

АНДРЕ БРЕТОН. — Абсурд.

ПОЛЬ ЭЛЮАР. — Мне всегда этого хотелось, и еще много чего подобного, но моя эрекция не окажется лучше, чем в том случае, когда она будет одета.

АНДРЕ БРЕТОН. — Когда-нибудь я напишу об этом книгу.

Примечания

1. [Баффо (Ciorgio Baffo, 1694—1768) — венецианский дворянин, по словам Аполлинера, «величайший приапический поэт из когда-либо живших». — Прим. ред. рус. изд.

2. [Бретон последовательно добавляет в рукописи слова: 1 — (Это неправда), затем «Это абсолютная ложь», 3 — «но я бы хотел».]

Вам понравился сайт? Хотите сказать спасибо? Поставьте прямую активную гиперссылку в виде <a href="http://www.dali-genius.ru/">«Сальвадор Дали: XX век глазами гения»</a>.