Глава 14

— Гала, дорогая, ты мне нужна! Сегодня едем на пляж!

— Зачем, дорогой?

— Мы будем создавать потрясающую картину! Ты будешь моей музой и предстанешь в главной роли в самом великом моем произведении! — его глаза горели, а на кончик уса села маленькая серебристая мушка. — Вот она, моя муза! — воскликнул Дали, и муха улетела. — Мы едем к морю! Там мы создадим нечто вызывающее и потрясающее!

— Но... — хотела возразить Гала. Она хотела сказать, что уже октябрь и на море прохладно, но вовремя опомнилась. — Да, мой великий повелитель, я готова сидеть на песке столько, сколько ты скажешь.

Утром они уже мчались на пустынный пляж. Гала села на прохладный песок, ей стало очень холодно, но она заставила себя терпеть неудобства.

— Дорогая, сядь, пожалуйста, на колени и смотри вперед. Нет, подними голову чуть выше. Распусти волосы. Представь, что перед тобой висит персик, который ты хочешь съесть. Хорошо! Вот так!

Он любовался ее точеным телом, красивой шеей и тонкими изящными руками. «Какая она красивая!» — восхищался Дали. Он наносил мазки на холст, стараясь уловить каждую линию тела своей возлюбленной. Гала мерзла, но художник не замечал этого. Он был погружен в свой особый мир представлений — черный демон выползал из души и постепенно вырисовывался в тайных знаках картины. Женщину стало трясти от холода, но она терпеливо переносила все трудности, прекрасно понимая, что творится в душе у Дали. Художник резким движением кисти наносил очередной мазок краски на холст, передавая ему все свои чувства из самых затаенных уголков его огромной души. Мазок, еще один, и вот уже облики новой картины стали проступать на полотне. Дали отошел на два шага назад и закрыл глаза: «То, что меня больше всего пугает в самом себе, стоит показать всем в виде загадки».

Он вспомнил свое детство. В его памяти надолго запечатлелся тот поздний вечер в детстве, когда он болел и, почти выздоровев, решил немного прогуляться по дому. Все спали, и только свет из комнаты отца лился тонким ручейком. Дали вспомнил, как он шел по коридору и со страхом заглянул к отцу в комнату. Это была запретная зона. Никто не имел права входить в рабочий кабинет отца. Но тайное всегда притягивало маленького Сальваторе, и он, преодолев ужасный страх, вошел туда. Вот он берет со стола книгу. Смотрит яркие картинки и ужасается. Эти картинки остались у него в памяти на всю жизнь, посеяв страх и темные предчувствия, которые не покидали его никогда. Он опять открыл глаза, картинка из книги просилась на холст. «Нет, об этом нельзя говорить!» — мысленно рассуждал Дали. Но опять появилась муза: «Сальвадор, не бойся, ведь из любой своей слабости можно сделать спектакль, смеясь над тем, что осуждают другие». Она нашептывала на ухо, и рука художника волей-неволей наносила очередные мазки на холст.

Дали опять отошел назад. Гала вся тряслась от холода, и только сейчас Сальвадор заметил, что его любимая замерзла. Он быстро подбежал к ней с пледом в руках.

— Моя дорогая, ты замерзла! Оденься! — он обнял ее и стал страстно целовать руки, тело, волосы и лицо.

Они приезжали на этот пляж еще много раз, и Гала продолжала позировать, терпеливо перенося все тяготы работы моделью — часами сидела в одной позе, нельзя было пошевельнуться, часто хотелось выпить горячего чая или съесть чего-нибудь, но любое нарушение тишины и гармонии могло спугнуть капризную музу.

И вот наконец Дали привел Галу в свою мастерскую и попросил ее закрыть глаза.

— Ты готова, мое сокровище, увидеть картину?!

— Конечно, мой дорогой гений! Но прежде скажи: как ты ее назвал?

— Как, как... — Дали придал лицу загадочный вид, его усы шевельнулись, и он улыбнулся. — «Великий мастурбатор»!

— «Великий мастурбатор»? — Гала от удивления открыла глаза и посмотрела ему прямо в лицо. В ее взгляде читалось смущение, непонимание и даже отвращение.

— Тебя раздражает название картины?! — поинтересовался Дали.

Ошеломленная Гала понемногу приходила в себя.

— Не-ет, что ты, но, знаешь, это немного необычное название.

— Оно тебя смущает?

— Если честно, то да!

Его усы вздернулись вверх, и он безудержно расхохотался. И ее вдруг осенило, что смеется он над самим собой.

— Ты провокатор! — широко улыбаясь, заметила Гала. — До тебя пока еще никто не осмелился об этом говорить!

— Но ты еще не видела картины! — и Дали стянул накидку с холста. На пустынном берегу лицом вниз, уткнувшись носом в песок лежала огромная голова. На ротовой части сидела огромная отвратительная саранча. Было видно, что лицо искривлено диким страхом перед этим мерзким насекомым. По брюху саранчи ползали муравьи и лезли в рот головы.

— Фуу! — испуганно отпрянула Гала, поначалу не поняв, какое отвращение все это вызывало у Дали.

Рядом с головой стояли ноги, изображенные по пояс. Из головы прорастала прекрасная девушка, она выходила из затылка почти по плечо. Ее красивое лицо тянулось вверх, а грудь украшала белоснежная, потрясающей красоты калла — символ чистоты и неземной любви. Внутри цветка находился большой пестик. Девушка тянулась к ногам, туда, где, едва прикрытые прозрачной накидкой, были видны гениталии мужчины. Женщина страстно тянулась к ним. И в этот момент по ногам мужчины текла кровь.

Гала жадно разглядывала картину, одновременно испытывая и чудовищное отвращение, и дикое любопытство. «Боже мой, мой великий Наполеон! Как ему тяжело. Он жаждет ее, мечтает о ней, любуется ею и в то же время боится. Чего он боится? — думала Гала, рассматривая картину. — Какая ужасная эта саранча, просто отвратительная». Женщину чуть не стошнило, когда она представила, что эта мерзкая тварь лезет к ней в рот. Фуууу! Ее всю перекосило от одного представления такой ситуации. Но в то же время картина как магнит притягивала ее.

— Ты самый настоящий провокатор! До такого еще никто не додумался. Надо же, и меня изобразил в своеобразном ракурсе, — хотя в душе она понимала, как Дали точно подметил ее сексуальную ненасытность. — Но я получилась здесь ничего, — добавила Гала. На полотне она сначала не поняла двух вещей: что обозначают муравьи, хотя по картине ясно, что это не самые лучшие существа для художника, и второе — почему по ногам мужчины течет кровь? И тут она обратила внимание, откуда течет кровь. Вот теперь смысл картины стал ей понятен. Девушка тянется к гениталиям мужчины, и в это время начинает течь кровь — символ кастрации! Вот откуда страшная саранча, которая вызывает отвращение к интимности. Вот чего боится мужчина. Это его главный страх. Муравьи — это символ гниения. Мужчина желает интимности, но избегает ее, потому что боится заболеть страшной болезнью, вызываемой интимной близостью. Теперь Гала знала, как нужно вести себя с Сальвадором Дали.

Через три недели Гала по очереди беседовала с ведущими критиками в уютных ресторанчиках Барселоны и долго с восхищением рассказывала про новые шедевры своего любимого.

— Таких картин больше нет в мире, это сложная головоломка, свойственная гениальным людям. Вы готовы рассказать про тайны художника?

Критик сидел за столом и смотрел на литографию картины. Он то сопел, то кряхтел, лицо его покраснело от напряжения мысли, но было явно видно, что тайны Дали ему не по зубам. По лицу газетчика Гала поняла, что он испытывает двоякие чувства: и отвращение, и восхищение, но стало ясно, что он сильно заинтригован.

— А знаете что, сеньор?! — решила она вдруг немножко поиздеваться над собеседником. — Попробуйте ее описать сами и дайте возможность своим читателям разгадать тайну, которую несет новый гений живописи.

— Интересно! — промычал критик. Было видно, что он уже слегка вспотел. — Я обязательно размещу эту картину в своей газете.

Вам понравился сайт? Хотите сказать спасибо? Поставьте прямую активную гиперссылку в виде <a href="http://www.dali-genius.ru/">«Сальвадор Дали: XX век глазами гения»</a>.