Трактат о тщете феминизма
Свежесть носков недолговечна
Нет, я не призываю стирать носки этим свиньям. Совершенно бесполезное занятие. Ты ему носки постирала, он их тебе опять запачкал, да еще и две дыры злокозненно проделал. Ты ему целый день лепила вареники, а он пришел и все их съел. Ты его постригла, а он одеколоном вспрыснулся и побежал к любовнице. Ты ему ребенка родила, а он от алиментов уклоняется. Ты ему диссертацию написала, а он говорит: «Все бабы — дуры». И вот что обидно — правду он говорит. Если подумать мозгами, чего мы, собственно хотим от мужчин? Чего мы к ним прицепились? Самый отпетый шовинист требует от женщины лишь, чтобы она не делала того, чего не может. А мы хотим, чтобы мужчины изменили свою природу, причем до сих пор не привели свои капризные требования к единому знаменателю. Наше отношение к мужчинам определяется двойным стандартом: в быту один стандарт, а в сексе — другой. Это происходит оттого, что бедные наши спутники жизни подпадают попеременно под действие полового и материнского инстинктов. Они просто не могут всему этому одновременно соответствовать.
Раскатанной губой мы успешно прикрываем гениталии
Каков должен быть идеальный мужчина? — Хороший, вежливый, послушный мальчик, который помешан на женщинах, но ничем этого не выдает. Он думает только о женщинах, а именно об одной из них, но этой одной мы хотим быть все вместе, подруга назло подруге. Он зарабатывает много денег, но о своей работе не говорит и не размышляет. Свеж и досуж. Он всегда готов к сношению и реагирует на малейшее изменение макияжа, но интересуется только душой женщины. Причем именно женщины. Разговаривая с нами точно так же, как с мужчинами не заглядываясь на половые признаки, он тем не менее отчетливо гетеросексуален. От него ВЕЕТ мужчиной. Находясь все время к нашим услугам, он является полноценной личностью, пользуется уважением в обществе и не сковывает нашей свободы. В постели он страстен, решителен, гигиентичен, восторжен и терпелив. Инициатива в знакомстве исходит от него, но к незнакомым женщинам он никогда не цепляется. Желательно, чтобы это был высокопоставленный человек, но наш начальник ничего такого позволять себе не должен — это должен быть чужой, забеглый шеф. Даже не забеглый, а с неба свалившийся. Свалившийся на нас, таких, как мы есть, даже если мы вовсе хреновенькие и выглядим на три с плюсом. Лопай, свинья похотливая, что дают. Всегда хоти и радостно лопай.
«Стервозность как высшее проявление блядовитости»
Как мы боремся за свой идеал? Мы линчуем мужчин за малейшие проявления сексуальности. Мы принимаем законы, согласно которым жена может посадить мужа в тюрьму за ее изнасилование. Или потребовать от него штраф за невыполнение супружеских обязанностей. Мы лезем в постели к знаменитостям, а потом публикуем свои впечатления и смакуем подробности. Мы бьем своих супругов бутылочками из-под детского питания. Мы спим с чужими мужьями, не предохраняемся и требуем алиментов. Мы специально пришиваем им пуговицы к пиджаку белыми нитками, душим их рубашку своими духами, чтоб досадить их женам. Мы воспитываем наших сыновей в ненависти к женщинам, причем воспитываем их долго, до самой нашей смерти в 90 лет, после истерик и паралича (а сыновья потом вешаются с горя). Мы узурпируем роль бюро добрых услуг, кормим их тем, чего они не любят, убираем с их стола то, что им нужно для работы, покупаем ажурное белье, когда они хотят пива, вертим задом, когда по телевизору футбол, тащим их к мамочке, когда они хотят на рыбалку, лезем к ним на хрен, когда у них нет денег на аборт. На основании всего этого мы требуем любви и уважения. Не просто требуем, а через суд. Ну, не дуры ли мы после этого? На самом деле мы просто искушаем наших мужчин, проверяем их, так сказать, на вшивость. Потому, что самое главное требование к мужчине — он должен быть сильным. Достаточно сильным, чтобы стоять, как скала, под женским воспитательным натиском. А что делать? В природе самцы сшибаются лбом, а самочка глядит да соображает, какой из них покруче рогами да покраснее глазами. Потом самец делает свое черное дело и уходит, причем не сам уходит, а его выгоняют. Иначе он может съесть свое потомство. Так делают, например белые медведи. Самка с детенышами не дает себя сношать, а если детенышей уничтожить, она сразу готова к услугам. Кошка тоже так поступает. Вот и мы с какого-то момента начинаем чувствовать, что мужчина — это наш враг, от которого следует немедленно избавиться. А поскольку глубиной рефлексии наш пол не славен, то мы просто не отдаем себе отчета в своих побуждениях. Мы действуем сразу в двух направлениях — пытаемся изгнать самца или присоединить его к потомству и воспитывать до полного офигения. Поэтому не так уж глупо желание ортодоксов превратить нас в многодетных матрон. Среди всех этих детей легче затеряться, да и объем воспитания не будет для каждого из них чрезмерен.
Раскатанную губу мы прикрываем раздвоенным языком
Отто Вейнингер закончил свою книгу «Пол и характер» тезисом: «Все дело в том, согласна ли женщина признать категорический императив» и наложил на себя руки. К сожалению, это лучшее, что можно предпринять в подобной ситуации. Неравенство полов состоит в том, что женщины навязывают себя мужчинам, причем, делают это весьма успешно. Равенство наступит тогда, когда оба пола будут заинтересованы в контакте в равной мере, а это наступит лишь тогда, когда женщины создадут альтернативное общество, выстроят собственную иерархию и перестанут изподтишка гадить друг-другу. Когда они спокойно будут удаляться и воспитывать своих детей. Когда женщина станет работать под начальством у женщины. Когда женщина под начальством у мужчины станет РАБОТАТЬ.