Глава 24. «Гала, видишь, ты — это я, ты зеница моего ока...»

В те дни, когда Гала, подоткнув подол, словно простая рыбачка, стирает белье или чистит на берегу рыбу, в Париже выходит сборник Элюара «Любовь поэзия». «Посвящаю Гала эту книгу без конца», — объявляет автор и подписывает экземпляр: «Гала, все, что я сказал, — только для тебя. Мой рот так и не смог расстаться с твоими глазами». В этом же, 1929 году, он признается другу: «...я восемнадцать лет люблю Гала — ты ее знаешь, ты ее видел. Если бы не она, ты не знал бы меня, мой дорогой... друг». И вновь обратится к утраченной навсегда (о чем он не хочет пока думать и во что не верит) любимой:

Я так тебя люблю, что я уже не знаю
Кого из нас двоих здесь нет.

Гала получила свой экземпляр книги «Любовь поэзия», но возник ли в ее душе трепет хотя бы как слабый отголосок воспоминаний? Зародилось ли в ней сожаление; уныние; рассеянность; печаль? Какие чувства господствовали в то время в душе этой странной женщины, желавшей быть лишь счастливой?

...Похоже на то, что она изменилась, переродилась — другая женщина в старой оболочке. Она живет по неписанным строгим традициям их немногочисленных соседей-бедняков; Гала стирает, подметает, наводит порядок в доме ив... душе. Всегда молчаливая, она делается еще более замкнутой, потому как недосягаема для близких и знакомых. Но ее замкнутость сродни счастливой самодостаточности. Ее мир сузился до размеров Порт Льигата, а иногда даже комнаты размером четыре на четыре метра. Ее дни и вечера протекают однообразно и аскетично, а в это время неуспокоенный Поль погружается в фантазмы, которые описывает в подробных посланиях к Гала. Ушедшая все чаще и чаще представляется ему «похотливой и разнузданной, такой, к какой ты меня приучила. Я люблю тебя и хочу тебя ужасно».

Сборник стихов Поля Элюара «Любовь поэзия», посвященный Гала

Но теперь его «похотливая и разнузданная» Гала с другим, она одаривает своего нового избранника ласками, удивляя смелостью и темпераментом. Этому способствует все, начиная от бескрайнего моря, бездонного неба и умиротворенной обособленности от всех и всего. Для того, чтобы съездить за покупками, они вынуждены пользоваться лодкой, — настолько они оторваны от цивилизации. И даже этим средством передвижения они пользуются редко; рыбаки удивлены их способностью довольствоваться малым. И Дали, и Гала иногда сами ловят морскую живность: рыбу, ежей, ракушки. У них на столе не только рыба и ракообразные, но и свежие овощи с огородов ближайших соседей. Иногда крестьяне продают этим счастливым затворникам курятину, яйца, колбасу и хлеб.

Все. вокруг знают о ежедневных долгих прогулках влюбленной парочки, о часовых заплывах. Две томные фигуры в несколько фривольных позах, лежащие на нагретых солнцем камнях, могут удивить разве что туристов, но они слишком редко встречаются в этих отдаленных краях. Гала теперь меньше всего похожа на изысканную парижанку; солнце, вода и воздух сделали свое дело: она стала здоровой и крепкой, и болезни больше не сломить ее. Во взгляде этой женщины вы не увидите скуку, теперь ее глаза сияют глубоким потаенным счастьем. Это подмечает Дали, занятый работой, но поворачивающий голову на уверенный и спокойный, молчаливый зов любимых глаз. Их взгляды встречаются и супруг (именно таковым он себя и считает) улавливает выражение одобрения и гордости за то, что он делает. Гала никогда не критикует, она считает, что все, над чем он работает — выше всяких похвал.

Ее мир сузился до размеров Порт Льигата, а иногда даже комнаты размером четыре на четыре метра

Они, любящие, все еще привыкали друг к другу, можно сказать, прорастали друг в друга глубже и глубже. Так глубоко, что щемящее чувство короткой разлуки вырвет из Дали полные боли и тонкого очарования слова: «Добрый вечер, Гала, видишь, я хватаюсь за дерево, чтобы отвести от тебя любую беду. Ведь ты — это я, ты зеница моего ока, ты зеница наших очей, твоих и моих».

Гала не только молчаливо одобряет новые работы Дали, но и исподволь готовит его к тому, что им следует выезжать в шумный, чужой мир, которого они избегают. Дали скоро начнет нуждаться в общении с коллегами, критиками, его работы должны быть выставлены в разных галереях, — иначе мир не будет знать о его существовании, а тем более амбициях. Ведь Дали желает покорить целый мир, чтобы бросить его к ногам своей возлюбленной. Приучив мужчину к подобным мыслям, Гала вынуждает его согласиться раз в год (регулярность тут обязательна) приезжать в Париж, где есть знакомые, а главное — потенциальные покупатели. Они уверены, что с аскетизмом должно быть покончено и приложат все усилия, чтобы добывать как можно больше денег.

Тяга к «золотому тельцу», как утверждалось впоследствии, была присуща только Гала, а никак не Сальвадору. Но желания иметь средства к жизни совпадают, отчего Гала — любящая и любимая — становится еще и счастливым оберегом. И в один из многочисленных моментов обсуждения денежных дел Дали «торжественно пробормотал»: «Да будет так!». «А потом я расцеловал мое божество, мое сокровище, мой талисман!».

Но прежде, чем они оба вступили в игру светских условностей, прошло счастливое лето и половина осени. Их поездка в Париж станет ритуалом еще по одной причине: зима в Средиземноморье с ее ветрами и холодом — слишком суровое испытание для Гала. Да и дом еще не скоро будет приспособлен к тому, чтобы пережить в нем тяжелое время года.

Желая покорить мир, Дали и Гала, эти временные дикари, прорываются на высшую ступень, значительно более высокую, чем та, на которую в свое время поднимались Гала и Поль Элюар. Новоиспеченные супруги, далекие от светских привычек и правил, решают завоевывать мир через сердца и кошельки властителей, богатых буржуа. Через тех, кого отрицали дадаисты и высмеивали сюрреалисты. Гала первая понимает выгоду от знакомства с Шарлем де Ноайя, который в свое время авансом купил у ее мужа работу. Виконт де Ноайя обладает огромными связями, именно он ввел Дали в высший свет общества.

Они, любящие, прорастали друг в друга глубже и глубже

Именитые благосклонно воспринимают художника, представляющего им эксцентричные и непонятные картины. Но таковы времена, что прослыть авангардистом — и модно, и престижно. Дали удается, как в сказке, возникнуть в свое время на своем месте.

Богема искусства, так долго избегавшая дружить с «денежными мешками», была милостиво допущена в высшую иерархию в лице Дали и Гала. Причем «денежные мешки» даже потерпели за свою благосклонность, вынужденные уезжать на время, чтобы в обществе стихли возгласы недоумения и удивленного оскорбления. Так поступили благородные супруги де Ноайи, устроившие в своем доме первый показ скандального фильма «Золотой век» (второе детище Бонюэля и Дали). Общество шокировано, молва выходит за пределы блистательного дома виконта.

Но прежде, чем произошло это действие, Дали преподнес другой шокирующий момент для близких гостей этого же любезно принимающего их господина. Долго ли думали Гала и Дали над тем, как привлечь внимание богатых мира сего к персоне художника? Безусловно, все будут знать о том, что мастер беден, но Дали не нужны сочувствия и подачки; он хочет продавать свои работы по той цене, сколько на его взгляд (или все же на взгляд Гала?) они стоят, и даже сверх того. Но для этого надо покорить потенциальных покупателей и запомниться им с первого мгновения. Теперь они не должны путать его имя с многочисленными именами других художников-новаторов!

И на пышном приеме, устроенном в доме де Ноайя, испанец вдруг молчаливо отказывается вкусить изысканные блюда, одно за одним подаваемые к столу. Его тарелка девственно пуста на протяжении всего вечера. Наконец поведение гостя вызывает недоумение и закономерный вопрос. На что Дали отвечает (в той манере, которую со временем признают как «далианскую»), что он не голоден и поужинал у себя дома, он съел десерт из стекла и дерева. Он привлек внимание гостей не только рассказом об этом ужине и своем желудке, но и непривычным акцентом. Успех первого опыта общения с богатой публикой очевиден: хозяин в хорошем расположении духа, он доволен, что сильно удивил друзей и приятелей, пригласив столь необычный экземпляр.

Кровоточащие розы. Художник Сальвадор Дали. 1930 г.

Возможно, если бы не молчаливое твердое одобрение, читаемое Дали во взгляде постоянно присутствующей рядом с ним Гала, художник не смог бы так уверенно и с таким апломбом и далее преподносить людям свои глупости. Но игра, начавшаяся однажды, продолжается всю жизнь. Гала понимает, что партия может быть выиграна только в том случае, если ее муж начнет подачи, концентрируясь только на своей собственной игре и презирая противников. Ее одобрение и восхищение поведением мужа — главное, чего ждет Дали.

Странное поведение заезжего художника сыграло свою роль: в 1931-м, 1932-м и 1933-м годах в одной из парижских галерей состоялись персональные выставки работ Сальвадора Дали, о чем написали все мелкие и крупные газеты. Испанец стал почти знаменитостью; паяц, с серьезным видом говорящий глупости, с таким же серьезным видом подтверждаемые его женой, станет вскоре самым желанным гостем в домах богачей, а его картины будут экспонироваться в разных галереях мира.

Дали стал почти знаменитостью; паяц, с серьезным видом говорящий глупости, станет вскоре самым желанным гостем в домах богачей

Вам понравился сайт? Хотите сказать спасибо? Поставьте прямую активную гиперссылку в виде <a href="http://www.dali-genius.ru/">«Сальвадор Дали: XX век глазами гения»</a>.